Круг судьбы Марка Лотарева - весёлая автобиография 4)

знаменитый фильм «Неоконченная пьеса для механического пианино». Я был в ней примерно через год после съемок фильма. В усадьбе царило полное запустение, все было разломано, стены, как водится, испещрены матерными письменами. Было очень грустно, и эта грусть была созвучна Чехову едва ли не больше, чем сам фильм Никиты Михалкова.

Уже на первом курсе мы организовали на базе нашей комнаты 1110 знаменитый в то время на психфаке Клуб с Президентом, действительными и почетными членами (о нашем Клубе, по-моему, есть упоминание в книге А.Нуне «После запятой»). О Клубе знали все, даже профессора факультета. Не удивлюсь, если некоторые из них до сих пор о нем помнят.
Между прочим, на факультете психологии я попал в одну учебную группу с Никитой Сергеевичем Хрущевым (по версии моей маленькой сестры – получается, что я учился с внуком того самого «Царя», который некогда приезжал в солнечный город Краснодар). Никита Хрущев младший – очень интересный человек, неординарная личность, и я могу точно сказать, что он достоин всяческого уважения, как человек. Благодаря знакомству с ним, я стал во многом по-иному оценивать личность его деда – Никиты Сергеевича Хрущева.

Благодаря Президенту Клуба – будущему поэту Развалову – я начал запоем читать хорошие книги (Маркес, Камю, Хемингуэй, Фолкнер, Фицджеральд, Натанаэл Уэст… полный список займет не одну страницу). И смотреть хорошие фильмы. Именно Развалов открыл для меня замечательный литовский кинематограф – Желакявичуса, Грикявичуса, Гедриса, Жебрюнаса, у которых снимались великие актеры литовской школы Бруно Оя, Банионис, Адомайтис, Будрайтис, Томкус, Бабкаускас, Масюлис… Великих поляков Вайду, Кавалеровича, Занусси… От Развалова я впервые услышал о Милоше Формане («Полет над гнездом кукушки»), благодаря ему я открыл для себя замечательных французских актеров Лино Вентуру и Патрика Деваэра.
Наверное, я почувствовал, наконец, свое жизненное призвание. Под влиянием большой литературы и большого кинематографа в 1978 году я начал писать небольшие рассказы, а в 1981-м у меня появились первые стихи, которые и в сборник можно включить.
В общем, вместо учебы на психолога, я полностью погрузился в литературу, кино и картины мастеров, представленные в собрании Музея Изобразительных Искусств им. Пушкина. С тех пор очень люблю московское собрание импрессионистов и постимпрессионистов.
Отличная библиотека гуманитарных факультетов МГУ давала нам самые широкие возможности ознакомиться с мировой литературой: от Сэй Сёнагон и Басё до Стругацких и Фазиля Искандера. В кинопрокат попадали великолепные ленты таких мастеров, как Тарковский, Антониони, Бертоллучи…
Это было уникальное время. Будущее было материально определено, обеспечено и незыблемо на долгие годы (как нам тогда представлялось), и можно было безмятежно заниматься литературой и искусством. Пусть и без шансов на публикацию, зато и без необходимости зарабатывать на хлеб насущный.
Именно тогда родился знаменитый русский рок (Машина Времени, Аквариум, Кино, ДДТ, Зоопарк, Странные Игры, Наутилус, Алиса, Чайф, последний гений земли русской – Саша Башлачев…). Тарковский снял «Зеркало» и «Сталкера», Шукшин – «Калину Красную», а Алов и Наумов – «Легенду о Тиле», Владимир Высоцкий писал свои гениальные стихи и песни.
В этой особой атмосфере мы складывались как личности, как поэты, музыканты и писатели. Мы совсем не думали о деньгах.